ВОПРОСЫ
Не повторяй за Вийоном:
«Где прошлогодний снег?»
Это не слишком умный вопрос.
Не пытайся меня убедить,
что детство твое
было безоблачным и счастливым,
- это неправда.
Не внушай мне,
что впереди светлые дни,
которые щедро вознаградят нас
за дни безверия и отчаяния.
Я в это не верю.
Не обезьянничай, не лопочи вслед за Гете:
«Остановись, мгновенье. Ты прекрасно».
Мгновенье уже прошло,
оно было точно такое же,
как то, что настало потом,
и как две капли воды похоже на предыдущее.
Не спрашивай,
где та птица,
тот кот,
тот рыжий пес,
где та милая женщина,
та дама королевской крови,
тот прекрасный юноша,
где та девушка, которая пела по-русски,
где все те, кто умер,
и все кого с нами нет.
Не спрашивай,
потому что я отвечу грубо:
в заднице.
И никогда меня больше не спрашивай,
Люблю ли я тебя
КОМПОТ ИЗ РЕВЕНЯ
Не помню имени твоего,
не помню, какие были у тебя глаза и волосы.
Не знаю, когда это было и где,
и что было до и после.
Лишь иногда, осторожно
отыскиваю в памяти тот жест,
которым ты
поставила передо мной компот из ревеня.
И тут же в панике, в испуге прячу
движение руки твоей -
обратно, в глубину, в забвенье,
чтоб не сойти от нежности
с ума.
ТАБЛЕТКИ ИЗ СЛОВ
кому не больно,
тот стихов не пишет.
зачем ему?
стихи пишут те,
кому больно,
пишут, как будто от этого
что-то изменится...
стихи пишут те,
кому не помогает
ни одно
обезболивающее.
для них стихи -
успокаивающие
таблетки из слов.
трудно сказать,
что и где именно
болит у поэта.
эта боль
похожа на боль
в ноге у человека,
которому
отняли ногу...
писать стихи -
все равно что пытаться
пошевелить
ампутированной ногой.
НАДО ЖИТЬ
Ничего не поделаешь.
Надо жить.
Просто жить.
Жить -
в тюрьме
и в психушке.
На чужбине
и в невыносимой
атмосфере дома.
Жить,
когда гонятся по пятам объявления о розыске
и когда тебе вынесен смертный приговор,
обжалованию не подлежащий.
Будь у тебя даже рак лёгких,
Который кончится верной смертью.
Жить -
на тонущем корабле.
И на падающем самолёте.
И тогда, когда жить уже невозможно,
уже невозможно.
НЕ БОЙСЯ ЖЕНЩИН
Приятель, если ты не католический священник,
не бойся женщин.
Если ты не отшельник, задавленный психозом,
не бегай от женщин, приятель.
Женщины, в большинстве своём, не кусаются.
Во всяком случае не каждый день.
Ты только подумай: женщина ждёт тебя где-то,
высматривает, тоскует,
у неё для тебя в запасе столько всяких чудес,
а ты от неё бежишь,
как от чумы или чего-то вроде -
ну, разве это хорошо?
Она, ожидая, понемногу умирает.
Ты, убегая,
умираешь тоже.
ЧЕГО МЫ ЖДЁМ
Чего мы ждем, толпой сойдясь на рынок?
Ведь Сатаной проигран поединок.
Чего же ждем мы, головы задрав?
Бог-победитель-скрылся в небесах.
Чего мы ждем, в карманы сунув руки?
Бог-там, мы-тут; мы умерли от скуки.
Чего мы тайно ждем, с мольбою глядя ввысь?
Чтоб новый Сатана вернул нам жизнь!
Не повторяй за Вийоном:
«Где прошлогодний снег?»
Это не слишком умный вопрос.
Не пытайся меня убедить,
что детство твое
было безоблачным и счастливым,
- это неправда.
Не внушай мне,
что впереди светлые дни,
которые щедро вознаградят нас
за дни безверия и отчаяния.
Я в это не верю.
Не обезьянничай, не лопочи вслед за Гете:
«Остановись, мгновенье. Ты прекрасно».
Мгновенье уже прошло,
оно было точно такое же,
как то, что настало потом,
и как две капли воды похоже на предыдущее.
Не спрашивай,
где та птица,
тот кот,
тот рыжий пес,
где та милая женщина,
та дама королевской крови,
тот прекрасный юноша,
где та девушка, которая пела по-русски,
где все те, кто умер,
и все кого с нами нет.
Не спрашивай,
потому что я отвечу грубо:
в заднице.
И никогда меня больше не спрашивай,
Люблю ли я тебя
КОМПОТ ИЗ РЕВЕНЯ
Не помню имени твоего,
не помню, какие были у тебя глаза и волосы.
Не знаю, когда это было и где,
и что было до и после.
Лишь иногда, осторожно
отыскиваю в памяти тот жест,
которым ты
поставила передо мной компот из ревеня.
И тут же в панике, в испуге прячу
движение руки твоей -
обратно, в глубину, в забвенье,
чтоб не сойти от нежности
с ума.
ТАБЛЕТКИ ИЗ СЛОВ
кому не больно,
тот стихов не пишет.
зачем ему?
стихи пишут те,
кому больно,
пишут, как будто от этого
что-то изменится...
стихи пишут те,
кому не помогает
ни одно
обезболивающее.
для них стихи -
успокаивающие
таблетки из слов.
трудно сказать,
что и где именно
болит у поэта.
эта боль
похожа на боль
в ноге у человека,
которому
отняли ногу...
писать стихи -
все равно что пытаться
пошевелить
ампутированной ногой.
НАДО ЖИТЬ
Ничего не поделаешь.
Надо жить.
Просто жить.
Жить -
в тюрьме
и в психушке.
На чужбине
и в невыносимой
атмосфере дома.
Жить,
когда гонятся по пятам объявления о розыске
и когда тебе вынесен смертный приговор,
обжалованию не подлежащий.
Будь у тебя даже рак лёгких,
Который кончится верной смертью.
Жить -
на тонущем корабле.
И на падающем самолёте.
И тогда, когда жить уже невозможно,
уже невозможно.
НЕ БОЙСЯ ЖЕНЩИН
Приятель, если ты не католический священник,
не бойся женщин.
Если ты не отшельник, задавленный психозом,
не бегай от женщин, приятель.
Женщины, в большинстве своём, не кусаются.
Во всяком случае не каждый день.
Ты только подумай: женщина ждёт тебя где-то,
высматривает, тоскует,
у неё для тебя в запасе столько всяких чудес,
а ты от неё бежишь,
как от чумы или чего-то вроде -
ну, разве это хорошо?
Она, ожидая, понемногу умирает.
Ты, убегая,
умираешь тоже.
ЧЕГО МЫ ЖДЁМ
Чего мы ждем, толпой сойдясь на рынок?
Ведь Сатаной проигран поединок.
Чего же ждем мы, головы задрав?
Бог-победитель-скрылся в небесах.
Чего мы ждем, в карманы сунув руки?
Бог-там, мы-тут; мы умерли от скуки.
Чего мы тайно ждем, с мольбою глядя ввысь?
Чтоб новый Сатана вернул нам жизнь!