Один из самых хорошо сохранившихся аутентичных советских пейзажей - в закрытом городе Железногорске. Ну и в Припяти тоже местами ничего. Но там не осталось временных и сезонных примеров агитации - материя и флаги долго не живут.
Наглядная агитация в СССР была очень однообразна. Коммунистическое говно, немного рукодельных киноплакатов, аккуратные металлические буквы с неоном на вывесках магазинов.
Визуальный ряд был настолько уныл, что люди могли годами носить иностранный полиэтиленовый пакет - не дай бог порвется. Фантик иностранной жвачки был для школьников валютой. Сама жвачка - золотом. Моя любовь к дореволюционной типографике началась с подшивки журнала "Нива" за 1903-й год, которую я выменял на две пластинки жвачки, которая мне, в свою очередь, досталась в качестве редкого подарка от кого-то из родственников. Жвачки чаще двух раз в год не бывало. Саму пластинку никто не жевал пять минут - ее жевали пару суток, пока она не начинала разлагаться на ингредиенты. На ночь жвачка клалась на стол, с утра ее снова жевали. У нее не было вкуса, но это была жвачка!
До сих пор помню, как мой одноклассник отличник по фамилии Хорошилов у себя дома поил попугая водой из вкладыша от бубль-гума. Он был в моих глазах мажором и преступником. Его родители работали где-то в торговле.
Но, про агитацию.
Московский дом книги, 1967-й. Ленин, Брежнев, портреты членов политбюро в наборе, немного плакатов про комсомольцев и строителей, немного ужасной графики каких-то старых пердунов - членов МОСХ.
Кинотеатр "Художественный", афиша фильма. 1980-й. Обратите внимание, что ярко никто не одевался, это считалось вызывающим. (А на юге в санатории даже мужчинам не разрешалось в столовую ходить в шортах - вообще скандал был.)
Натягивание агитполотна на исторический музей: "Да здравствует миролюбивая ленинская внешняя политика СССР!"
Всех от этого стиля изображения суперчеловека тошнило, а на западе это было суперкруто. Оказалось, что всякие буржуйские заводы, столовые и аэропорты совершенно не брезговали сооружать панно в таком стиле (или под большим влиянием). Вообще, совка на Западе оказалось очень много - в совке такого не могли подумать даже в шутку.
С другой стороны. Образ Ленина с газетой-мухобойкой - очень распространен. Каждое слово на плакатах наполнено глубоким смыслом. Не просто крестьянство, а колхозное крестьянство. Интеллигенция - народная. Не народная не должна здравствовать.
Подвиг пресненских рабочих. Вообще любопытно, что на погибших во время революции сейчас всем насрать, а любое упоминание о погибших во время ВОВ (как называлась вторая мировая до перестройки) сегодня наполняет души воспоминаниями, а глаза - слезами. То есть, военные подвиги кажутся современными. А раньше так же трепетно относились к какому-нибудь подпольщику, который погиб, нелегально печатая листовки для большевиков. 1986-й.
Площадь Никитских ворот. Справа - студийная лавка. Слева - ТАСС. Вместо квасного киоска теперь цветы, вместо марксизма-ленинизма - перманентная выставка рекламы "Лореаля". Территория, заваленная снегом - это то, что церковь теперь обнесла своим забором, отхуячив половину тротуара (подробнее тут). Тоже 1986-й.
Перед Большим театром. 1986-й.
Торец гостиницы "Москва", которую сейчас полностью перестроили. 1986-й. На фоне никто не видел слова "хуй", все знали, что это XXVII съезд КПСС. И еще тогда казалось, что у слова "партия" есть только одно значение и это слово никогда не сможет обрести второго смысла. Оказалось, что язык живее.
Интересен образ бабы. В советской агитации было несколько разрешенных женских образов. Была девочка - школьница; девушка - молодость, учеба; нечто бесполое - подруга, коллега (как раз тут нарисована); женщина лет 50 с платком на голове или на плечах - мать.
Праздничное оформление Большого театра. 1986-й.
На следующий год - почти то же самое. 1987-й.
Наглядная агитация в СССР была очень однообразна. Коммунистическое говно, немного рукодельных киноплакатов, аккуратные металлические буквы с неоном на вывесках магазинов.
Визуальный ряд был настолько уныл, что люди могли годами носить иностранный полиэтиленовый пакет - не дай бог порвется. Фантик иностранной жвачки был для школьников валютой. Сама жвачка - золотом. Моя любовь к дореволюционной типографике началась с подшивки журнала "Нива" за 1903-й год, которую я выменял на две пластинки жвачки, которая мне, в свою очередь, досталась в качестве редкого подарка от кого-то из родственников. Жвачки чаще двух раз в год не бывало. Саму пластинку никто не жевал пять минут - ее жевали пару суток, пока она не начинала разлагаться на ингредиенты. На ночь жвачка клалась на стол, с утра ее снова жевали. У нее не было вкуса, но это была жвачка!
До сих пор помню, как мой одноклассник отличник по фамилии Хорошилов у себя дома поил попугая водой из вкладыша от бубль-гума. Он был в моих глазах мажором и преступником. Его родители работали где-то в торговле.
Но, про агитацию.
Московский дом книги, 1967-й. Ленин, Брежнев, портреты членов политбюро в наборе, немного плакатов про комсомольцев и строителей, немного ужасной графики каких-то старых пердунов - членов МОСХ.
Кинотеатр "Художественный", афиша фильма. 1980-й. Обратите внимание, что ярко никто не одевался, это считалось вызывающим. (А на юге в санатории даже мужчинам не разрешалось в столовую ходить в шортах - вообще скандал был.)
Натягивание агитполотна на исторический музей: "Да здравствует миролюбивая ленинская внешняя политика СССР!"
Всех от этого стиля изображения суперчеловека тошнило, а на западе это было суперкруто. Оказалось, что всякие буржуйские заводы, столовые и аэропорты совершенно не брезговали сооружать панно в таком стиле (или под большим влиянием). Вообще, совка на Западе оказалось очень много - в совке такого не могли подумать даже в шутку.
С другой стороны. Образ Ленина с газетой-мухобойкой - очень распространен. Каждое слово на плакатах наполнено глубоким смыслом. Не просто крестьянство, а колхозное крестьянство. Интеллигенция - народная. Не народная не должна здравствовать.
Подвиг пресненских рабочих. Вообще любопытно, что на погибших во время революции сейчас всем насрать, а любое упоминание о погибших во время ВОВ (как называлась вторая мировая до перестройки) сегодня наполняет души воспоминаниями, а глаза - слезами. То есть, военные подвиги кажутся современными. А раньше так же трепетно относились к какому-нибудь подпольщику, который погиб, нелегально печатая листовки для большевиков. 1986-й.
Площадь Никитских ворот. Справа - студийная лавка. Слева - ТАСС. Вместо квасного киоска теперь цветы, вместо марксизма-ленинизма - перманентная выставка рекламы "Лореаля". Территория, заваленная снегом - это то, что церковь теперь обнесла своим забором, отхуячив половину тротуара (подробнее тут). Тоже 1986-й.
Перед Большим театром. 1986-й.
Торец гостиницы "Москва", которую сейчас полностью перестроили. 1986-й. На фоне никто не видел слова "хуй", все знали, что это XXVII съезд КПСС. И еще тогда казалось, что у слова "партия" есть только одно значение и это слово никогда не сможет обрести второго смысла. Оказалось, что язык живее.
Интересен образ бабы. В советской агитации было несколько разрешенных женских образов. Была девочка - школьница; девушка - молодость, учеба; нечто бесполое - подруга, коллега (как раз тут нарисована); женщина лет 50 с платком на голове или на плечах - мать.
Праздничное оформление Большого театра. 1986-й.
На следующий год - почти то же самое. 1987-й.